Трагедия Паоло и Франчески
Политика и любовь
Франческа да Римини (ок. 1255 — ок. 1285) была дочерью Гвидо I, правителя итальянского города Равенны. Девушка отличалась исключительной красотой и в двадцатилетнем возрасте, в 1275 году, отец выдал её замуж за Джанчотто Малатеста известного как Джанне Хромой (из-за травмы ноги) который был старше Франчески на 10 лет. Брак был политическим — Гвидо воевал с семьей Малатеста, и брак его дочери с Джованни был способом обеспечить мир.Но так случилось, что Франческа полюбила младшего брата своего супруга — Паоло Малатеста. Хотя Паоло тоже был женат, им удавалось вести роман в течение примерно десяти лет, пока Джованни в конечном итоге не застал их в спальне Франчески между 1283 и 1286 годами. В гневе он убил их обоих. Подробностей убийства не известно, но по легенде он кинулся с мечом на брата, но в этот момент Франческа кинулась к нему и Джованни пронзил мечом их обоих.
Сорок лет спустя, около 1323 года, сын Паоло, Рамберто, утверждал, что отомстил за смерть своего отца, убив сына Джованни и его преемника, Уберто, графа Джагголо, на банкете в его доме.
Век спустя другая представительница рода Малатеста, Парисина со своим воллюбленным Уго д’Эсте повторили судьбу Паоло и Франчески. Правитель Ферреры, Никколо III д’Эсте узнал о романе своей жены Парисины и собственного сына Уго после чего приказал казнить обоих.
Версия Джованни Боккаччо
После того как Данте привел историю Франчески и Паоло в «Божественной комедии» стало возникать множество версий событий. Главной среди них стала версия предложенная итальянским писателем, автором «Декамерона», Джованни Боккаччо в его «Комментарии к Божественной комедии» («Esposizioni sopra la Comedia di Dante»). Бокаччо заявил, что на самом деле Франческа была обманута и думала что вступает в брак именно с Паоло.Отцу Франчески, Гвидо I было важно породниться с семьей Малатеста, но Джованни был не красив, груб, да к тому же хромой.
Опасаясь, что девушка никогда не согласится выйти замуж за искалеченного Джованни, Гвидо пошел на обман представив дочери более красивого Паоло вместо Джованни. Лишь утром после свадьбы Франческа обнаружила обман, но обратного пути уже не было и несмотря на разочарование и обман, Франческа родила Джованни дочь, Конкордию. Но у нее остались чувства к Паоло которые со временем переросли в настоящую страсть. Паоло отвечал жене брата взаимностью и их отношения длились около 10 лет пока Джованни не застал их в спальне.
Однако, версия предложенная Бокаччо вероятно является выдумкой поэта, так как нет никаких свидетельств в ее пользу. Кроме того, Боккаччо родился в 1313 году, примерно через 27 лет после смерти Франчески, и хотя после Боккаччо многие повторяли его версию событий, никто до него не упомянул ничего подобного.
Трагедия Франчески и Паоло у Данте
Именно тот факт что Данте не поместил влюбленную пару на 2 круге «Ада» (5 песня) своей «Божественной комедии» среди «сладострастников» побудил многочисленных поэтов, художников и композиторов неоднократно обращаться к истории Паоло и Франчески. Вероятно, если бы не упоминание Данте эта история позабылась бы как и многие подобные.
По сюжету «Комедии», дойдя до второго круга Ада, Данте среди прочих грешников встречает пару духов носимую ветром. Он очевидно знаком с историей Франчески так как обращается по имени, спрашивая ее, что привело ее к проклятию, и история Франчески поражает Данте настолько, что он теряет сознание от жалости.
Из рассказа Франчески поэт узнаёт, что совместное чтение «Ланселота» воспламенило их чувства:
Я начал так: «Я бы хотел ответа
От этих двух, которых вместе вьет
И так легко уносит буря эта».
И мне мой вождь: «Пусть ветер их пригнет
Поближе к нам; и пусть любовью молит
Их оклик твой; они прервут полет».
Увидев, что их ветер к нам неволит:
«О души скорби! — я воззвал. — Сюда!
И отзовитесь, если Тот позволит!»
Как голуби на сладкий зов гнезда,
Поддержанные волею несущей,
Раскинув крылья, мчатся без труда,
Так и они, паря во мгле гнетущей,
Покинули Дидоны скорбный рой
На возглас мой, приветливо зовущий.
«О ласковый и благостный живой,
Ты, посетивший в тьме неизреченной
Нас, обагривших кровью мир земной;
Когда бы нам был другом царь вселенной,
Мы бы молились, чтоб тебя он спас,
Сочувственного к муке сокровенной.
И если к нам беседа есть у вас,
Мы рады говорить и слушать сами,
Пока безмолвен вихрь, как здесь сейчас.
Я родилась над теми берегами,
Где волны, как усталого гонца,
Встречают По с попутными реками.
Любовь сжигает нежные сердца,
И он пленился телом несравнимым,
Погубленным так страшно в час конца.
Любовь, любить велящая любимым,
Меня к нему так властно привлекла,
Что этот плен ты видишь нерушимым.
Любовь вдвоем на гибель нас вела;
В Каине будет наших дней гаситель».
Такая речь из уст у них текла.
Скорбящих теней сокрушенный зритель,
Я голову в тоске склонил на грудь.
«О чем ты думаешь?» — спросил учитель.
Я начал так: «О, знал ли кто-нибудь,
Какая нега и мечта какая
Их привела на этот горький путь!»
Потом, к умолкшим слово обращая,
Сказал: «Франческа, жалобе твоей
Я со слезами внемлю, сострадая.
Но расскажи: меж вздохов нежных дней,
Что было вам любовною наукой,
Раскрывшей слуху тайный зов страстей?»
И мне она: «Тот страждет высшей мукой,
Кто радостные помнит времена
В несчастии; твой вождь тому порукой.
Но если знать до первого зерна
Злосчастную любовь ты полон жажды,
Слова и слезы расточу сполна.
В досужий час читали мы однажды
О Ланчелоте сладостный рассказ;
Одни мы были, был беспечен каждый.
Над книгой взоры встретились не раз,
И мы бледнели с тайным содроганьем;
Но дальше повесть победила нас.
Чуть мы прочли о том, как он лобзаньем
Прильнул к улыбке дорогого рта,
Тот, с кем навек я скована терзаньем,
Поцеловал, дрожа, мои уста.
И книга стала нашим Галеотом!
Никто из нас не дочитал листа».
Дух говорил, томимый страшным гнетом,
Другой рыдал, и мука их сердец
Мое чело покрыла смертным потом;
И я упал, как падает мертвец.
От этих двух, которых вместе вьет
И так легко уносит буря эта».
И мне мой вождь: «Пусть ветер их пригнет
Поближе к нам; и пусть любовью молит
Их оклик твой; они прервут полет».
Увидев, что их ветер к нам неволит:
«О души скорби! — я воззвал. — Сюда!
И отзовитесь, если Тот позволит!»
Как голуби на сладкий зов гнезда,
Поддержанные волею несущей,
Раскинув крылья, мчатся без труда,
Так и они, паря во мгле гнетущей,
На возглас мой, приветливо зовущий.
«О ласковый и благостный живой,
Ты, посетивший в тьме неизреченной
Нас, обагривших кровью мир земной;
Когда бы нам был другом царь вселенной,
Мы бы молились, чтоб тебя он спас,
Сочувственного к муке сокровенной.
И если к нам беседа есть у вас,
Мы рады говорить и слушать сами,
Пока безмолвен вихрь, как здесь сейчас.
Я родилась над теми берегами,
Где волны, как усталого гонца,
Встречают По с попутными реками.
Любовь сжигает нежные сердца,
И он пленился телом несравнимым,
Погубленным так страшно в час конца.
Любовь, любить велящая любимым,
Меня к нему так властно привлекла,
Что этот плен ты видишь нерушимым.
Любовь вдвоем на гибель нас вела;
В Каине будет наших дней гаситель».
Такая речь из уст у них текла.
Скорбящих теней сокрушенный зритель,
Я голову в тоске склонил на грудь.
«О чем ты думаешь?» — спросил учитель.
Я начал так: «О, знал ли кто-нибудь,
Какая нега и мечта какая
Их привела на этот горький путь!»
Потом, к умолкшим слово обращая,
Сказал: «Франческа, жалобе твоей
Я со слезами внемлю, сострадая.
Но расскажи: меж вздохов нежных дней,
Что было вам любовною наукой,
Раскрывшей слуху тайный зов страстей?»
И мне она: «Тот страждет высшей мукой,
Кто радостные помнит времена
В несчастии; твой вождь тому порукой.
Но если знать до первого зерна
Злосчастную любовь ты полон жажды,
Слова и слезы расточу сполна.
В досужий час читали мы однажды
О Ланчелоте сладостный рассказ;
Одни мы были, был беспечен каждый.
Над книгой взоры встретились не раз,
И мы бледнели с тайным содроганьем;
Но дальше повесть победила нас.
Чуть мы прочли о том, как он лобзаньем
Прильнул к улыбке дорогого рта,
Тот, с кем навек я скована терзаньем,
Поцеловал, дрожа, мои уста.
И книга стала нашим Галеотом!
Никто из нас не дочитал листа».
Дух говорил, томимый страшным гнетом,
Другой рыдал, и мука их сердец
Мое чело покрыла смертным потом;
И я упал, как падает мертвец.
В живописи
История Францески и Паоло послужила вдохновением для многих писателей, скульпторов, композиторов и особенно живописцев. На протяжении веков художники изображают влюбленную пару. Особенно популярны сюжеты того как муж узнает о предательстве и встреча пары с Данте.
